Всё про роботов — настоящее и будущее. Подкаст с Алисой Конюховской

Совсем недавно у меня состоялся живой разговор с экспертом по робототехнике Алисой Конюховской. Мы обсуждали то, как роботы постепенно проникают в повседневную жизнь каждого из нас – зачастую гораздо незаметнее, чем ожидалось. Разговор получился не только познавательным, но и очень человеческим: от футуристических надежд до вполне земных скепсисов и личных историй.

В этой статье я хочу поделиться основными мыслями из нашей беседы: поговорим о том, какие направления робототехники активно развиваются, а какие пока буксуют, с какими надеждами и страхами мы встречаем новых механических помощников, и как сами меняемся под их влиянием. И, конечно, попробуем нащупать баланс между технооптимизмом и здоровым скептицизмом.

Первым делом нас заинтересовал разительный контраст в темпах роботизации разных стран. Алиса привела показательную статистику: в маленькой Малайзии сейчас работает около 12 тысяч промышленных роботов – это вдвое больше, чем в гораздо более крупной России.

Оказывается, целеустремлённая модернизация производства способна творить чудеса: Малайзия за счёт автоматизации и поддержки правительства сумела снизить свою зависимость от нефтегазовых доходов с 40% до 22%. Страна сделала ставку на новые технологии и цифровую экономику, и результат не заставил себя ждать – появились новые отрасли, выросла производительность, а роботы стали привычным явлением на заводах.

Для сравнения, в России роботизация идёт более медленно. По словам Алисы, у нас долгое время тормозом была и структура экономики, и психологический фактор. Многие руководители предприятий до недавнего прошлого просто боялись робототехники, веря во всевозможные мифы – от «роботы слишком сложны и никогда не окупятся» до «роботы отнимают у людей работу». В обществе тоже укоренился образ робота как угрозы (этим мы обязаны и фантастическим фильмам, и новостям о безработице) – не хватало положительного, вдохновляющего контекста.

В Китае же ситуация противоположная. Там государство и бизнес активно популяризируют роботов: центральное ТВ показывает шоу и сюжеты о роботах, на выставках устраивают веселые соревнования «робот против человека» (например, кто метче бросит баскетбольный мяч или быстрее соберёт заданный объект). Роботы на улицах и в общественных местах Китая – обычное дело. Алиса поделилась впечатлениями от поездки на World Robot Contest в Пекине: вокруг бегали дети, с восторгом трогали и испытывали роботов, а родители наблюдали без страха. Современные китайские дети растут рядом с роботами, так же как наше поколение выросло со смартфонами. В торговых центрах вам может принести кофе симпатичный робот-официант, а в отеле гостей встречает робот-консьерж – всё это призвано сделать технологии привычными и дружелюбными. Не удивительно, что Китай сегодня лидирует в робототехнике и по объёмам производства занимает первое место в мире.

Россия на этом фоне выглядит скромнее, но есть и хорошие новости. Ещё несколько лет назад в нашей стране устанавливались считанные сотни промышленных роботов в год, а сейчас счёт идёт уже на тысячи и рынок растёт на 20% ежегодно. Власть запустила программы цифровизации, в вузах и колледжах появились учебные центры робототехники, растёт новое поколение инженеров.

Постепенно уходит и страх: компании начинают понимать, что робот – не враг, а помощник, способный избавить людей от рутинной или опасной работы. Однако до массового «принятия роботов в семью», как в Китае, нам ещё далеко. Алиса подчёркивает, что без правильного пиара и просвещения не обойтись: люди должны увидеть реальные полезные кейсы, чтобы перестать бояться. Китайский опыт показывает – если показывать роботам позитивную роль, общество постепенно открывается новым технологиям.

В научной фантастике ХХ века дом будущего часто представлялся так: по утрам робот-гуманоид готовит вам завтрак, убирает квартиру и выгуливает собаку. На дворе 2025 год, и... лично у меня на кухне никакого андроида-слуги не наблюдается. Почему же роботы до сих пор не стали массовым бытовым явлением? В беседе мы с Алисой попытались разобраться в причинах.

Даже кот осторожно привыкает к роботизированному соседу по дому. Пока самые распространённые «домашние» роботы – это робот-пылесосы, ставшие привычными как обычные бытовые приборы.

Наконец, есть и социально-психологические барьеры. Многие люди пока не готовы доверить машине какие-то личные или важные задачи. Ну честно, вы бы позволили роботу уложить ребёнка спать или встретить пожилую бабушку из поликлиники? Технологиям ещё предстоит завоевать наше доверие. А чтобы это произошло, роботы должны доказать свою надёжность и безопасность, пройти через череду улучшений. Мы как общество должны привыкнуть к их присутствию. Помните, мобильным телефонам тоже лет 20 назад многие не доверяли («зачем мне это, позвоню с домашнего если что»), а теперь без смартфона – как без рук. С роботами, вероятно, будет так же – просто нужно время и постепенное внедрение, шаг за шагом.

В ходе разговора мы с Алисой сделали обзор ключевых направлений робототехники – чтобы понять, где прогресс заметен, а где реальность сильно отстаёт от ожиданий. Вот кратко по каждому направлению:

Отдельно мы обсудили роль искусственного интеллекта в эволюции роботов. По словам Алисы, ИИ – это мозг, который оживляет железо. Именно благодаря достижениям в AI современные роботы получили «глаза и уши»: камеры с компьютерным зрением позволяют им видеть окружающий мир, нейросети распознают объекты, лица, дорожные знаки. Микрофоны плюс продвинутые алгоритмы распознавания речи дают роботам способность воспринимать голосовые команды (вспомним умных колонок, которые по сути и есть «уши» домашнего робота).

Всё это совершило мини-революцию в робототехнике за последние 5-10 лет. Если раньше робот был глухим и слепым и действовал только по жёсткой программе, то теперь машина способна ориентироваться в меняющейся обстановке и даже обучаться. Например, робот-пылесос нынче сам строит карту вашей квартиры с помощью лидаров и камер, чтобы эффективнее убирать. А автопилотируемая машина (тоже робот!) с помощью ИИ «понимает», где пешеход, а где другой автомобиль, принимая решения в реальном времени.

Однако у медали есть и обратная сторона – вопрос приватности и безопасности данных. Чтобы робот «понимал» мир, он вынужден собирать кучу информации: снимать нас на камеру, слушать нашу речь, запоминать план дома и расположение вещей.

Возникает вполне резонный вопрос: а куда потом всё это идёт? Кто имеет доступ к записям с камер моего домашнего робота или к истории команд, которые я ему давал? Алиса отметила, что вопрос конфиденциальности – один из главных вызовов на пути массового внедрения сервисных роботов и умных домов. Если люди не будут уверены, что их личное пространство под надёжной защитой, никакой чудо-робот не завоюет доверия. Представьте, что ваш милый домашний робот случайно записал семейный разговор и отправил «в облако» для анализа – а там эти данные перехватили злоумышленники.

Сценарий из фильма ужасов, да и только. И даже без хакеров – компании-разработчики тоже должны придерживаться этики: не собирать лишнего, не передавать данные третьим лицам. Пока, увы, единых стандартов мало. Некоторые пользователи на всякий случай заклеивают камеры на своих устройствах – старый дедовский метод борьбы за приватность.

Мы с Алисой пришли к выводу, что необходим баланс между умениями робота и приватностью. Можно, конечно, сделать робота «слепым и глухим» во имя безопасности – только вряд ли от него тогда будет толк. С другой стороны, собирая данные, техника должна делать это прозрачно и с контролем для пользователя. Возможно, нас ждёт появление новых правил и законов, защищающих именно данные, которые собирают роботы вокруг нас (аналогично тому, как регулируют персональные данные в интернете). А ещё тут многое зависит от дизайна: если робот явно показывает, когда он ведёт запись (например, загорается индикатор на камере или он голосом спрашивает разрешения), то люди относятся спокойнее. В любом случае, технологиям предстоит завоевать наше доверие не только функциональностью, но и этичностью. Это вызов не столько технический, сколько социальный.

Ещё одна необычная тема нашей беседы – насколько внешний вид и «личность» робота влияют на успех его взаимодействия с людьми. Оказывается, робототехники уделяют огромного внимания дизайну, и дело не только в эстетике. Алиса привела яркий пример: большие и брутальные роботы-гуманоиды часто пугают людей своим воинственным видом – невольно кажутся «солдатами армии будущего».

Совсем другое дело – милый компактный робот с дружелюбной мордашкой. Например, французский робот Miroki сделан в образе сказочного персонажа, почти ребёнка – сразу чувствуешь к нему эмпатию и доверие. И действительно: стоит наделить машину чертами, вызывающими эмоции, и люди реагируют более тепло.

Дизайн включает многое: форму, размер, «лицо» робота, голос, манеру общения. Почему голосовые ассистенты обычно разговаривают вежливо и даже шутят? Потому что разработчики специально создают персонажность, чтобы нам было приятно взаимодействовать. Робот, который просто холодно выполняет команды, – это скучно и даже неловко. А если он говорит: «У вас замечательное настроение сегодня!», пусть и запрограммированно, – у пользователя появляется улыбка.

Мы начинаем воспринимать робота не как бездушный механизм, а как некого электронного партнёра (пусть простенького). Алиса рассказала, что многие владельцы домашних роботов дают им имена, как питомцам. Кто-то украшает своих робо-помощников наклейками, «оживляет» их облик. Эти поведенческие мелочи показывают: человеку свойственно очеловечивать технику, приписывать ей характер. И если уж мы не можем избежать этой особенности психики, то лучше направить её в правильное русло – через продуманный дизайн.

Пример дружелюбного дизайна: робота Pepper создали милым и обаятельным. Большие глаза, плавные формы и аккуратная жесты помогают людям чувствовать себя комфортнее рядом с ним.

Хороший пример – гуманоид Pepper, которого у нас однажды привозили на технологическую выставку. Он невысокий, белый, с экраном на груди и с огромными LED-глазами, которые сияют синим. Стоило ему начать общаться с посетителями (а он умеет отвечать на простые вопросы, шутить и даже танцевать), как вокруг сразу собралась улыбчивая толпа. Образ робота-“миляги” явно располагал людей. Это не Terminator из кино – скорее, забавный электронный мальчишка, с которым хочется сфотографироваться. Конечно, у Pepper в плане пользы возможностей немного, но он великолепно демонстрирует силу дизайна.

Алиса отметила и такой момент: дизайн должен соответствовать задачам. Если робота планируют использовать, скажем, в детском образовательном центре, он должен выглядеть игрушечно-привлекательно, чтобы дети не боялись, а радовались. Например, добавить улыбающуюся «мордашку» на экран, округлые формы без острых углов, яркую расцветку. А вот для робота-охранника, патрулирующего помещение, наоборот, нужен более строгий облик – чтобы внушать чувство безопасности и серьёзности (но не переборщить, чтобы не пугал прохожих как Дарт Вейдер). Найти баланс в образе – целое искусство. Сейчас даже появилась отдельная область – робототехнический UX-дизайн, проектирование взаимодействия человека с роботом. И там на равных работают инженеры и психологи, чтобы предусмотреть реакции людей.

В итоге наш вывод такой: робот, если он рассчитан на контакт с людьми, просто обязан нравиться людям. Внешность, голос, «повадки» – всё имеет значение. Мы не компьютеры, которые смотрят только на функциональность. Нам важно ощущение дружелюбия, понятности, симпатии. Вспомните хотя бы, как мультяшные роботы R2-D2 или ВАЛЛ-И вызывали у зрителей больше эмоций, чем некоторые живые актёры!

Это всё влияние удачного образа. Реальные инженеры во многом учатся у фантастов – создают технику, которая вызывает не отторжение, а улыбку. Персонажность роботов – не блажь, а инструмент их социальной интеграции.

Одна из самых философских частей нашей беседы: мы задумались, как сами люди меняются под влиянием ИИ и роботов, какие новые роли и даже идентичности возникают. Тема оказалась настолько глубокой, что, признаюсь, я ещё долго размышлял над ней после интервью.

• Во-первых, появляется совершенно новая категория взаимодействий – человек-машина, напоминающая отношения между людьми. Когда вы каждый день общаетесь с голосовым помощником, просите его о чем-то, благодарите или, может, ругаетесь на его ошибки – волей-неволей формируется определённая модель поведения. Некоторые пользователи даже эмоционально привязываются к своим виртуальным ассистентам или роботам-питомцам. Это уже зачатки социальной связи, пусть объектом выступает не живое существо, а программа. Есть истории, как пожилые люди называют умную колонку «подружкой» и желают ей спокойной ночи, или как дети расстраиваются, когда роботизированная игрушка «болеет» (разряжается).

Наш мозг частично принимает роботов в круг общения, и это влияет на нас самих. Например, психологи обсуждают, надо ли учить детей вежливо говорить с Алисой или Сирией, чтобы они не привыкали хамить безнаказанно. Взаимодействуя с машинами, мы тренируем новые стороны своей личности – кто-то становится более терпеливым (учит ИИ исправлять ошибки), а кто-то, наоборот, может выплёскивать раздражение на безответного железного собеседника.

• Во-вторых, роботы позволяют людям приобрести новые социальные роли, а порой и новую самоидентификацию. Хороший пример – тот самый проект с кафе в Японии, где парализованные операторы работают официантами через роботов-аватаров. Человек, прикованный к постели, вдруг ощущает себя снова трудоустроенным, нужным – он идентифицирует себя уже как оператор робота-официанта, член команды кафе. Это не просто удалённая работа – для многих это возвращение чувства собственной полноценности.

Другой пример: врачи, использующие роботизированные хирургические системы, называют себя «робохирургами» – по сути, приобретают новую профессиональную идентичность, соединяющую их навыки с высокоточной машиной. Телеприсутствие и совместная работа с роботами расширяют человеческое «я».

Ты можешь физически быть дома, но через робота присутствовать на деловой встрече – и коллеги воспринимают не просто робота, они воспринимают тебя в облике машины. В нашем сознании возникают новые гибридные образы: «это Иван, наш сотрудник, только сегодня он в виде робототележки в конференц-зале». Звучит забавно, но это уже происходит. Мы начинаем делить свою личность между физическим телом и техническими аватарами.

Ещё аспект – игровая и творческая идентичность. Взаимодействие с умными алгоритмами позволяет нам примерять разные роли. Например, человек может тренировать навыки общения, беседуя с нейросетью, или оттачивать командный тон, общаясь с домашним роботом. Некоторые пользователи дают своим ИИ-ассистентам определённый характер через настройки – по сути, лепят «личность» для программы, которая им комфортна. Тем самым пользователь выступает уже как создатель, сценарист. Возникает чувство авторства: «мой робот говорит моими фразочками, я научил его шутить так же странно, как шучу я». Это новая грань самовыражения – через машину.

Конечно, всё это пока в зачатке. Но мы видим, что человек в эпоху роботизации понемногу расширяет понятие своей идентичности. Наш «я» больше не ограничено телом или онлайн-аватаром в соцсети – у него появляются реальные воплощения в виде роботов, которые могут действовать от нашего имени. И наоборот, в нашу личность может проникать что-то машинное: кто-то начинает мысленно проговаривать «Окей, Гугл» даже без телефона, привыкает мыслить алгоритмично. Можно по-разному к этому относиться – с восторгом или с опаской – но отрицать перемены невозможно. Мы формируем особый тип отношений – и тем самым формируем новую версию себя.

Алиса удачно заметила: роботы – это зеркало, в котором мы увидим и хорошие, и не очень черты человечества. Как мы обращаемся с умными машинами, так, возможно, и друг с другом будем обращаться, когда никто не видит. Поэтому важно уже сейчас осмысливать эти вопросы. Роботы дают нам шанс стать лучше (терпимее, добрее) – либо рискуют вытащить наружу наши худшие импульсы. В этом смысле, каждый пользователь, взаимодействуя с ИИ, сам выбирает, каким человеком он станет.

Под конец разговора мы поговорили о общем настрое, с которым стоит смотреть на роботов и технологии. В обществе мнения полярны: одни с горящими глазами ждут роботизированного рая (где машины делают всю работу, а люди наслаждаются жизнью), другие мрачно пророчат проблемы – от тотальной безработицы до восстания машин. Истина, как водится, где-то посередине. Важно сохранять баланс между технооптимизмом и здоровым скепсисом.

С одной стороны, оптимизм и вера в прогресс двигают нас вперёд. Если бы не было мечтателей, фантазировавших о разумных роботах, не появился бы и весь этот рынок. Страх новшеств никогда не приводил ни к чему хорошему – мир меняется, хотим мы того или нет, и лучше встречать перемены открыто.

Алиса справедливо отметила: «Пора перестать бояться роботов – мы живём в мире, который ими создаётся».

Действительно, роботы уже строят машины, собирают наши гаджеты, помогают врачам – они уже внесли огромный вклад, просто иногда остаются за кулисами.

Технологии могут сделать нашу жизнь лучше, избавив от тяжёлого труда, повысив комфорт и безопасность. Многие опасения оказываются мифами: исследования показывают, что автоматизация не убивает рабочие места в целом, а создаёт новые – просто меняется характер работы. Вместо того чтобы стоять у конвейера, человек может заняться творческим трудом или обслуживанием техники. Роботы берут на себя рутину – люди осваивают новые горизонты. В этом смысле умные машины – наши союзники, и смотреть на будущее хочется с надеждой.

С другой стороны, слепо идеализировать технологии тоже опасно. За годами хайпа вокруг искусственного интеллекта и робототехники мы не раз видели завышенные обещания. Не каждый прототип долетает до практичного продукта. Например, сколько было разговоров о беспилотных такси на улицах – казалось, ещё чуть-чуть, и все будем ездить без водителей. Реальность куда прозаичнее: технические и юридические сложности притормозили этот порыв, и полностью автономное такси остаётся экспериментом в паре городов. Подобное происходит и в робототехнике: из 10 громких стартапов выживают единицы, остальные закрываются, не найдя реального применения.

Поэтому скептицизм и критичный взгляд помогают отсеять фантазии от жизнеспособных идей. Нужно задавать вопросы: а нужно ли это людям? а безопасно ли? а не создаст ли это новых проблем? Например, роботизация производства – благо, но страна должна подумать о переподготовке работников, иначе временно безработицы не избежать. Этические вопросы тоже требуют скептического подхода: просто потому что что-то возможно технически, не всегда значит, что это хорошо для общества. Балансируя оптимизм инноваций с осмотрительностью, мы сможем направлять прогресс в правильное русло.

В итоге мы с Алисой сошлись на мысли, что роботы – как любые инструменты – сами по себе нейтральны. Всё зависит от того, в чьих руках они и с какими намерениями используются. Наше будущее с роботами может быть очень светлым: где машины берут на себя тяжёлую работу, люди раскрывают творческий потенциал, а общество процветает.

Но для этого нужно сознательное участие каждого – инженеров, предпринимателей, законодателей и простых пользователей. Нам предстоит учиться сосуществовать с умными машинами, устанавливать правила этого сосуществования. И здесь не годятся ни слепая эйфория, ни парализующий страх. Трезвый, информированный оптимизм – пожалуй, лучший подход.

Как сказал один мудрый персонаж: «Будущее не предопределено – мы творим его сами». Роботы – часть этого будущего. Значит, творить его мы будем вместе с ними. Давайте же постараемся сделать так, чтобы в этом будущем технологии служили человеку, а не наоборот. Это вполне нам по силам – если держать баланс и оставаться человеком в любом высокотехногенном мире.